Школьники «Сириуса» вместе с педагогом-словесником, автором методических пособий по русскому языку и литературе Инной Торботряс знакомились с поэзией Бориса Рыжего, разбирая стихотворение «В безответственные семнадцать...».
Борис Рыжий начал писать стихи в 14 лет, повзрослев, стал печатался в «Знамени» и «Арионе», публиковался в престижном поэтическом сборнике «Автограф», переводился на английский, голландский, итальянский и немецкий языки. Рыжий – не салонный и не камерный поэт. Даже напротив: важные темы его творчества – человечность и личность, герои стихов – обычные люди, которые близки и понятны, а центр поэтического пространства – двор, в котором он вырос.
«Рыжему свойственна смелость, которая дается только верой в свою поэтическую силу», – писал о нем литературовед критик Игорь Шайтанов. Школьники «Сириуса» вместе с преподавателем дипломной программы международного бакалавриата Инной Торботряс разбирали, в чем же заключается эта сила.
.jpg)
В безответственные семнадцать
Русская поэзия – сложное послание, и практически всегда – определенная организация литературного произведения во времени, его отражение в эпохе. Читая стихи, мы не всегда понимаем их буквально: поэт может зашифровать в строчках разные смыслы, и в «упаковке» одного поэта можно увидеть многих других. Писатель Ольга Славникова в своей статье о Борисе Рыжем «Из Свердловска с любовью» пишет: «Любой поэт подобен матрешке: в каждом базово присутствуют Пушкин, Блок, Мандельштам».
Пушкин, к слову, действительно неизменно присутствует в творчестве Бориса Рыжего, причем и как поэт-смутьян, и как поэт, чьи стихи живут вне времени.Тексты у Рыжего тоже работают на выразительность и особую символику основных предметов их поэзии: музы и музыки, любви и конечности жизни. Поэзия обоих во многом строится вокруг целой системы неявных цитат и интерпретаций.
«Таким образом, смысловой и стилистический контекст стихов Бориса Рыжего дает возможность двойного прочтения. Взять, например, его "В безответственные семнадцать...", где, на первый взгляд, он говорит всего лишь о военных событиях. Но на самом деле там вообще не об этом!» – объясняют школьники.
В безответственные семнадцать,
Только приняли в батальон,
громко рявкаешь: рад стараться!
Смотрит пристально Аполлон:
ну-ка, ты, забобень хореем.
Парни, где тут у вас нужник?
Все умеем да разумеем,
слышим музыку каждый миг.
Если вчитаться – вдумчиво, сдержанно, глубинно, – то Рыжий говорит о поэте как таковом, от начала его творчества до физической смерти. Здесь он обращается и к творчеству Пушкина. Батальон – это не войсковое подразделение, а метафора Лицея, куда поступил классик.
«Во-первых, анализируя стихотворение, мы понимаем, что речь идет об эпохе поздней культуры. Ее главное свойство – переосмысление прошлого, – отмечает Инна Торботряс. – Борис Рыжий тоже его переосмысливает, но в контексте поэтической жизни, в системе культурологических и исторических реминисценций».
Поэтика намека
В стихотворении в батальон героя принимает Аполлон: так Рыжий называет Державина, который принимал экзамен по русской словесности у Пушкина и учил «новобранцев» уму-разуму. «Дружочек, где здесь нужник?» – первым делом спросил Державин у студента Дельвига, когда пришел в Царскосельский лицей.
В этом же стихотворении мы видим отсылку и к другим поэтам. Например, у Маяковского было стихотворение-манифест «Приказ по армии искусства», где он выражает готовность подчинить армейской дисциплине то, что в теории всегда должно оставаться свободным, – творчество.
«И в стихотворении "В безответственные семнадцать" мы как раз это узнаем – мы читаем стихи о целом батальоне талантливых и смелых поэтов, которые и так все разумеют и могут без труда "забобенить хореем", если понадобится. Многих лицейских друзей Пушкина, умевших хлестко, дерзко рифмовать, можно было встретить в литературных салонах столицы и обществе дворянской молодежи», – рассказывали школьники.
От намеков – к ритму и музыкальности. Слово поэта – та же музыка: состоит из звуков, интонации и ритма. Литературный язык Рыжего тоже музыкален. В его стихах нет ни одного проходного слова, как в композиции – лишних нот.
Слово-музыка
Об этом говорил и поэт Александр Кушнер в публицистических текстах, посвященных Борису Рыжему. Главным в его поэзии Кушнер считал умелое сочетание высокой поэтической «музыки» с низкой прозой жизни. Он видел в стихах Рыжего особое музыкальное, ритмическое, тональное и интонационное оформление стихотворения.
«Примерно об этом еще писал и российский лингвист Юрий Казарин: он даже сравнил стихотворение Рыжего "Завидуешь мне" с музыкальной поэтикой Бродского:
Ай, стареющий мальчик, мне, эпигону, мне
выпало такое счастье, отпетому хулигану,
любящему «Пушторг» и «Лошади в океане», —
ангел с отбитым крылом под синим дождём в окне», – объясняют ребята.
.jpg)
«Не случайно поэт Евгений Рейн отмечал раннюю стихотворческую зрелость Рыжего и доскональное знание классической, модернистской, советской поэзии, – добавляет Инна Торботряс. – Видите, как много всего можно обнаружить, начиная более детально разбираться в стихах. Возвращаясь к стихотворению "В безответственные семнадцать" — мы не только улавливаем музыкальную тональность стиха, но видим, как сам поэт использует музыку в качестве метафоры».
«Музыкальной неразберихой/ било фраера по ушам./ Эта музыка станет тихой,/ тихой-тихой та-ра-ра-рам». Мы возвращаемся к тому, с чего начали: с помощью музыки Рыжий показывает, как поэт становится поэтом. Она звучит сначала громко, дерзко, а потом обращается в более зрелую, сдержанную. Это становится явным, когда мы вспоминаем: в лирике нужно забыть о прямом значении слов. Все построено на аллюзиях.
Что посмотреть и почитать
Почитать Бориса Рыжего можно здесь.
В 2008 году голландский режиссер Алена ван дер Хорст сняла документальный фильм «Борис Рыжий», который удостоился приза Silver Wolf на XXI Международном фестивале документального кино в Амстердаме
