Международные предметные олимпиады являются той вершиной, покорение которой свидетельствует о том, что ребенок действительно обладает выдающимися способностями. Руководитель Лаборатории имени Чебышева СПбГУ математик Станислав Смирнов - один из учредителей фонда «Талант и успех», создавшего центр «Сириус» - в свое время дважды (в 1986-87 гг) побеждал на Международных математических олимпиадах (ММО). А 7 лет назад стал лауреатом Филдсовской премии - это аналог Нобеля для математиков. И, кажется, он знает все о том, как талантливые дети превращаются в гениальных математиков.
- Станислав Константинович, наши ребята всегда хорошо выступали на ММО, но надо признать, что доминируют там все же школьники из Азии. Даже в команде США погоду делают китайцы, которых приличия ради разбавляют одним англосаком. Чем это объяснить? Это образовательные ноу-хау или невероятное трудолюбие - феномен «рисовой культуры»? А может, в Китае просто больше вундеркиндов?
- Китай, действительно, страна с самым большим населением на планете. У них очень много математических школ и хорошо поставлена система отбора: сначала лучших детей посылают в главную школу региона. Потом самых талантливых отправляют в лучшую школу провинции, а оттуда в Пекин и Шанхай... И трудолюбие тоже играет важную роль. У китайских студентов и школьников принято очень много и тяжело заниматься. Но мне иногда кажется, что они немного с этим перебарщивают.
- Чем же это плохо?
- Человек может решать задачи, потому что трудолюбиво изучил множество готовых рецептов. Но иногда это отбивает креативность к придумыванию чего-то нового. Я помню, как китайские школьники приезжали на ММО первый раз – в 1986 году, и сразу показали себя очень хорошо. С тех пор прошло 30 лет. Мы видим, что китайцы очень успешно выступают на олимпиадах. Но пока выдающихся математиков из их олимпиадников выросло мало. Есть, правда, один хороший пример - это Теренс Тао лауреат Филдсовской премии, но он вырос в Австралии. Думаю, у китайцев сейчас крен в сторону того, чтобы вызубрить, а не придумать. Конечно, они это поправят, но нужно время. В этом смысле, мне наши ребята больше нравятся, потому что у них эта креативность есть. Они более разносторонние, могут и в волейбол зарубиться, и на музыкальных инструментах сыграть. А ребята из китайской команды, которых я встречал, как правило, сфокусированы только на математике. Это не всегда полезно в жизни.
- Из тех ребят, с которыми вы были в сборной СССР, всем удалось пробиться в науке?
- Не всем. Математиками становится примерно половина. Причем, это касается не только России, но и других стран, где олимпиадная культура развита. Остальные уходят в другие области: кто-то идет в программирование, кто-то аналитиком в банк... Там тоже нужно хорошо думать головой, но в науке остается примерно половина олимпиадников. И наоборот, из известных математиков только около половины преуспевали в детстве в олимпиадах.
- А вторая половина откуда берется?
- Из тех, кто в школе даже не задумывался о математической карьере.
- Почему среди вундеркиндов большой процент теряется, когда они становятся взрослыми?
- Это очень сложный вопрос. Во-первых, те ребята которых мы в «Сириусе» готовим, это не вундеркинды, а нормальные умные ребята, я за них спокоен, у них все сложится в жизни. Вундеркинд - это все-таки, когда ребенок немного не от мира сего: в 8 лет он складывает в уме 7-значные числа, а в 6 лет пишет симфонии. Таким сверходаренным детям гораздо сложнее адаптироваться в обществе. Потому что, если человек сильно опережает своих сверстников, у него, как правило, нет среди них друзей. А потом, когда он спохватывается - бывает уже поздно. Я видел вундеркиндов, которые потом нормально вошли во взрослую жизнь, но это далеко не все.
Источник: www.kp.ru
