Публикация с сайта Гильдии словесников
В сентябре во Всероссийском образовательном центре для одаренных детей «Сириус» (Сочи) открывается новая программа «Литературное творчество». Теперь в центр будут приезжать не только юные ученые, спортсмены или музыканты, но и те, кто собирается профессионально заниматься литературой.
Среди организаторов программы – Гильдия словесников, ее члены входят и в экспертный совет. Гильдия давно сотрудничает с «Сириусом», помогая «вахтовым методом» проводить занятия по литературе для всех приехавших в центр школьников независимо от их профиля. О том, как это – учить талантливых физиков и лириков со всей страны – рассказывают члены Гильдии, работавшие в "Сириусе" в прошедшем учебном году.
Главное впечатление от работы в центре «Сириус» – ощущение невероятно богатого ресурса. Ресурса материального (пожалуй, лучшие условия для работы из возможных: аудитории, техника, возможность на перемене выйти на балкон и посмотреть на тропический сад и горы), географического (хочешь – выходи на литературный пленэр на море, хочешь – езжай творить в горы), а главное – педагогического. Дети каждого из направлений («Искусство», «Наука», «Спорт») очень специфичны (всё же – лучшие из лучших, амбициозные, талантливые и очень уставшие от профильных занятий) и удивительно дополняют друг друга. Спортсмены целеустремлённы и умеют работать, музыканты и художники невероятно чуткие и отзывчивые, математики и физики способны на потрясающие повороты мысли, задают после лекций массу непростых вопросов, внешне сдержанные (чего не скажешь о музыкантах), но оказываются очень трепетными при личном общении. Кроме того, замечательный педагогический ресурс заключается уже в том, что ученики приезжают в Сочи на месяц, живут в кругу сверстников – и лучших сверстников. Именно поэтому можно придумывать смелые модульные программы, проводить творческие занятия (мы с Мариной Анатольевной Павловой делали со спортсменами и физиками коллажи – такой визуальный и «ручной» способ постижения художественного текста; у всех детей эти занятия вызвали огромный интерес) – в общем, делать то, что в обычной урочной системе невозможно, но что так необходимо талантливым детям со всей страны.
Конечно, катастрофически не хватает времени для рефлексии (занятия тут почти круглосуточны), для живого непосредственного разговора о насущном. Педагоги ощущают необхоимость формирования профессионального сообщества – центр молодой, его коллектив только складывается, множество занятий ведут преподаватели, приезжающие в «Сириус» на своего рода «погружение» – три–четыре дня. Но и это представляется точкой роста, которая осознаётся администрацией центра и, будем надеяться, станет направлением развития «Сириуса».
Отдельное яркое впечатление – вечерний разговор с физиками (победителями олимпиад со всей страны): два с половиной часа они не отпускали нас, было видно, как они хотели и ждали живого разговора о книге как способе познать себя, об ответственности и чести, о литературе и свободе, о любви. Говорили, что хотят от уроков литературы, чтобы они были – про них, хотят читать разные тексты, боятся читать "Войну и мир", рассказывали, как ставят себе благородные цели, задают себе непростые вопросы про литературных героев, думают о том, что физика не работает без воображения и образного мышления, мучаются, что не могут понять музыку и кино, спрашивали, что читать про любовь. В какой-то момент разговора один из них сказал: "Литература -- главный предмет, помогающий понять самого себя". Кажется, такие встречи важны не только ученикам, но и учителям: они расширяют наше сознание, привычное к родной школе и «своим» ученикам, позволяют снова и снова формулировать базисные вещи, причём формулировать максимально свободно – без чего, наверное, и невозможно наша профессия.
А.А.Скулачёв, гимназия №1514, Москва
Приехав в образовательный центр "Сириус", уже через пару часов начинаешь чувствовать себя счастливчиком. Лето, солнце, море в ста метрах – это раз. Отличный современный учебный и жилой комплекс – это два. Оборудование учебных аудиторий и залов – в прямом смысле продолжение руки преподавателя: по очень удобным плазменным панелям можно пальцами, как на планшете, гонять тексты, задачи, рисунки и не быть привязанным к компьютеру.
Но главное, конечно, это дети, которые выделяются сразу «лица необщим выраженьем» – умным и интеллигентным. Если бы мне еще неделю назад сказали, что стихи Бродского отлично можно разбирать в аудитории шестиклассников и семиклассников, я бы вряд ли поверила. Оказалось – не только можно: дети (у меня были те, кто представляет направление «Искусство» – музыканты, художники, танцоры) потрясающе чутко реагируют на интонационный строй стиха, точно фиксируют эмоциональные доминанты, внятно формулируют те смыслы, которые улавливают по ходу чтения. Ради эксперимента попробовала взять «К Урании» (обычно это стихотворение Бродского анализируем с магистрантами на 6 курсе) – дети откликаются и реагируют живее, чем студенты; незашоренность сознания, счастливое незнание методик анализа – и на занятиях получаешь свежее, незамутненное понимание текста в его ключевых идеях.
Очень порадовали и математики – победители и призеры олимпиады имени Эйлера (направление «Наука»). С ними весело и легко можно говорить о границах художественной условности и литературного текста, о его структурных и ритмических законах. И о стихах тоже. Попробовали вместе почитать стихотворения Всеволода Некрасова и Льва Лосева – на схватывание основных смыслов этим ребятам потребовалось минут десять. Вот уж поистине прав был Пушкин, когда говорил, что «вдохновение нужно в поэзии, как и в геометрии» и что «вдохновение есть расположение души к живейшему принятию впечатлений, следственно к быстрому соображению понятий» – именно мгновенное «принятие впечатлений» и «соображение понятий» и продемонстрировали мне мальчишки-математики. Кажется, с ними вообще получилось самое веселое занятие за все четыре дня моего пребывания в «Сириусе».
Работают со школьниками лучшие ученые и педагоги страны – без всякого преувеличения. Зайдя в класс им. Мусоргского (у каждого кабинета, в котором занимаются музыканты, есть «имя собственное» – класс Рихтера, класс Гилельса и т.д.) на занятия профессора Московской консерватории пианиста Владимира Овчинникова, я поняла, что даже спустя почти три часа уйти добровольно я не в силах. Потрясающее внимание и уважение к каждому ученику, доброжелательность, открытость к диалогу. Сыграл ученик разученную пьесу – и Владимир Павлович произносит уверенное и твердое «Да. Да». А потом: давай только вот здесь покажем переход от крещендо к диминуэндо, а вот здесь не так остро, а вот здесь будь повнимательнее к форшлагу: он может быть началом атаки, а может звучать вальяжно; сейчас ты опускаешься по синкопам с мыслью, что опоздаешь на обед, а ты иди спокойно: все в порядке, я успею. И ясно, что ученическая интерпретация – уже не «да», а объект доработки, додумывания, мысленного и технического (вплоть до смены аппликатуры) достраивания – но ученик-то знает, что он не ошибок наделал, когда пришел, а просто все время искал новые смыслы, верную интонацию. Кстати, когда профессор говорит на занятии, что ошибаться можно, самоощущение ученика определенно меняется. Его не ловят на неточностях – ему помогают определить направление поиска. «Ты можешь ошибаться, главное – понимать, что ты делаешь», – объясняет ученикам Владимир Овчинников – и мы выходим-таки на обед. (Но ощущение удовольствия от его занятий с ребятами, восхищение и вдохновение не покидают меня до сих пор).
Заглянула и на лекцию профессора из Санкт-Петербурга, доктора искусствоведения Зивар Махмудовны Гусейновой. Профильный курс: история музыки. Разговор с шестиклассниками об операх «Борис Годунов», «Сорочинская ярмарка», «Евгений Онегин». Кажется, что всё – выше возрастных возможностей (но так всегда было в музыкальных школах – я тоже когда-то «Евгения Онегина» сначала по темам арий изучала, а потом уже пушкинский «оригинал» прочитала. Помню, что сильно удивилась разнице). Но дети активно работают, много знают, точно отвечают на вопросы о музыкальных инструментах, которым поручены определенные темы. И ни на минуту не выпадают из сложного разговора о трудных материях.
И последнее: «Сириус» – это место, где царит самая доброжелательная атмосфера, где от каждого встречного слышишь «доброе утро» и «хорошего дня», где правят не «ты должен» (и уж тем более не «нельзя»), а «можно» и «все получится».
Т.Г.Кучина, д.ф.н., профессор ЯГПУ
Когда какое-то дело называют "Сириусом", то есть в этом, конечно, и амбиции (нужно «светить» ярче всех), и понимание ответственности (чтобы поддерживать этот свет, нужно прикладывать огромное количество усилий – просто создавать отдельную энергетическую отрасль). И когда ты вдруг оказываешься к этому причастным, то понимаешь, что и к тебе это имеет самое непосредственное отношение.
В «Сириусе» никому не легко. Ни организаторам этого сложнейшего процесса, ни преподавателям, ни детям. Небольшое замечание в сторону: фонд, который организует работу этого учебного центра, называется "Талант и успех". Второе слово в названии, конечно, заставляет размышлять о том, в чём этот успех должен воплотиться. В «Сириусе» я увидела ребят, которые трудятся двадцать часов в сутки, и меня поразила удивительная включённость в сам процесс. Если есть силы, то включённость полная. Но силы конечны. На одной вечерней лекции про геометрические сюжеты видела, как спал, уронив голову на стол, один из мальчишек, очень активно работавший на дневных занятиях, накануне пришедший на вечерний разговор про интерпретации литературного произведения в экранизациях – это их самостоятельный выбор. Трудно им, потому что они дети (и четвероклашки фигуристки, и двенадцатилетние хоккеисты, и одиннадцатиклассники из физматшкол), а работа у них там потруднее, чем у многих взрослых. Хотя и взрослым достаётся немало.
Необыкновенно сложна работа организаторов учебного процесса в «Сириусе» – здесь нужна совершенно сумасшедшая логистика. А уж что касается преподавателей, то тут отдельный разговор. Не знаю, как остальные, но я отнеслась к своему участию в работе этого учебного центра как к проверке на профпригодность, как к своеобразному экзамену. За короткое время мне приходилось решать вопросы и выходить из ситуаций, на обдумывание которых в «обычной жизни» есть время, есть возможность продумать различные варианты развития событий. В «Сириусе» же – как в боевых условиях. Только биться ни с кем не надо. Наоборот, богатая школьным опытом противопоставления учебных дисциплин, готовая к сопротивлению, я встретилась с ребятами, которым всё было важно и интересно: от оды Горация до рассказа Эдуарда Кочергина, от пушкинской лирики до проблем интерпретации литературного текста другими видами искусства.
В «Сириусе» мне довелось услышать лекции преподавателей физики и математики, заставившие пожалеть о том, что мне не досталось раньше этого знания. Например, я никогда раньше не слышала слов Пуанкаре о том, что математика - это искусство называть одинаковыми словами разные вещи. И не задумывалась я о том, что очищение изучаемых предметов от их свойств индивидуальных, которые "отвлекают", мешают, от второстепенных черт - это и есть одна из задач создания научных моделей. А мы-то ведь как раз на своих уроках говорим о том, что одно и то же можно называть разными словами и от этого оно становится ещё более разным и более общим одновременно. И чаще всего в школьной практике эти две точки зрения вступают в конфронтацию. На занятиях в «Сириусе» мне приходилось часто задумываться о том, как по-разному смотрят на мир наука и искусство и каким объёмным становится мир, увиденный с этих разных точек зрения.
Уж не знаю, насколько «Сириусу» полезно было моё участие в его работе, а мне поездки туда дали необыкновенно много – считаю их очень эффективным способом повышения квалификации. Это если с улыбкой. А если серьёзно – то опыт, полученный мною там, ещё долго будет «разворачиваться» в моей работе – как разворачиваются при заваривании некоторых сортов чайные листочки.
Р.А. Храмцова, гимназия №1514, Москва
