Народный художник России, действительный член Российской академии художеств, ректор Академии акварели и изящных искусств, художественный руководитель Школы акварели и куратор направления «Живопись» Центра «Сириус»: о Сергее Андрияке воспитанники июльской образовательной программы знают не понаслышке. Один из ведущих мастеров современной акварельной живописи в течение нескольких дней проводил ребятам мастер-классы, выезжал с ними на пленэры и работал в студии живописи. Его задача – научить их правильно придавать предметам объем, определять наложение света и тени, создавать на рисунках особую прозрачность и мягкость.
Изображение цветов считается одним из самых популярных мотивов в искусстве, поэтому вазы с хризантемами, пионами, ирисами и орхидеями в многочисленных работах воспитанников встречаются постоянно. На этот раз из-под кисти ребят вырисовывались желтые головы подсолнухов. Писали по методике Сергея Андрияки, основанной на принципе наглядности обучения – когда педагог параллельно с учениками выполняет каждый этап работы.
За работой Сергей Николаевич много рассказывает воспитанникам о традициях старых мастеров и современных художниках, приверженцах академического искусства и русской школы живописи, и конечно, об особенностях многослойной акварели. Не удивительно, что разговор выходит за рамки мастер-класса. Беседу решают продолжить тут же, в студии живописи, прямо под сохнущими на бумаге подсолнухами.
– Ребята, если есть вопросы, то задавайте – отвечу на любые, – обратился Андрияка к школьникам. Дважды предлагать не пришлось: все вопросы о самом мастере. Первый – в каком учебном заведении он учился и с чего начался его творческий путь.
– У меня за плечами Суриковская школа, в которой я проучился семь лет. Затем был Московский художественный институт имени Сурикова, факультет живописи, специальность «станковая живопись» и диплом – историческая картина «На поле Куликовом. Вечная память». Затем около трех лет я работал в Творческих мастерских Академии художеств, в 1983 году вступил в Союз художников. В свое время успел поработать и с масляными красками, и с гуашью, и с темперой. Занимался мозаикой, витражом, офортом, росписью по фарфору и эмали, но в итоге сконцентрировался именно на акварельной живописи и в 1999 открыл свою школу.
– Существуют Школа акварели Сергея Андрияки и предпрофессиональное отделение в вашей Академии. А были ли у вас когда-нибудь мысли открыть что-то вроде лицея или училища?
– Нет, такой мысли не было. Программа Академии итак предусматривает ряд обязательных общеобразовательных предметов, из-за которых появляется много рутинной работы с документацией, что требует много сил – едва остается время на творчество. Поэтому открывать училище или лицей я бы точно не стал.
– Как вы считаете, когда художник начинает понимать, что он готов к выставочной деятельности?
– Меня вопрос о выставке посетил поздно. И уж точно не в школе и не в институте. На самом деле выставочная потребность у меня появилась спустя несколько лет после окончания вуза. Конечно, были какие-то совместные студенческие выставки. Затея организовать индивидуальный проект и объявить во всеуслышание о персональной выставке тогда казалась крайне амбициозной. Понимаете, что это такое? Вы не просто показываете свои работы – вы себя обнажаете. И в профессиональном, и в психологическом плане. В этот момент вы уязвимы, потому что показываете, чем живете. И с ваших работ можно абсолютно четко считать, кто вы, что вас беспокоит, тревожит, или напротив, особо радует. Но рано или поздно с этим придется столкнуться: быть художником – значит обнажать душу.
– А Вы любите писать акварельные портреты?
– Ну, в основном, родных, но эти портреты, как правило, за пределы дома не выходят. Пишу с удовольствием, наброски делаю. Иногда по просьбе друзей, родственников, просто на заказ, конечно, выполнял такие работы. Но монументально портретами не занимался. Так, от случая к случаю. Хотя это очень интересный жанр.
– Сергей Николаевич, как часто и как много вы пишите и какие произведения вы считаете в вашем творчестве ключевыми?
– Пишу я много, режим жесткий, график плотный. Мешает, конечно, административная работа, но я все же стараюсь как можно чаще бывать в мастерской. Правда, в последнее время мне стало трудно писать большие работы. Одну я никак не могу закончить. Трудность вот в чем: когда ты делаешь большую акварельную картину, ты должен не только четко представлять ее законченной, быть погруженным в нее с головой, ни на что не отвлекаться, жить этим сюжетом, а не выходить из него по неотложным делам. А у меня именно так и получается. Что касается работ, которые считаю самыми значимыми в творчестве, – это те, в которые я больше всего себя вложил. Такие были во времена моего диплома, к которым я отношусь с особой благодарностью. Больше такого благодатного периода в жизни у меня не было.
– А почему Вы всем другим техникам живописи предпочли именно акварель?
– Это сложный вопрос, но совершенно уместный. Даже не знаю. У меня так сразу сложилось. Когда начинал рисовать, выбирать не пришлось. Несколько лет в Суриковском проучился – там все работали акварелью. И потом я просто продолжал ею писать, когда все остальные бросили. Конечно, писал и маслом: в вузе, например, мне, напротив, говорили не «зацикливаться» на акварели, а я все равно продолжал, я этим жил. Вообще, в живопись надо идти, когда ею живешь, когда без нее не можешь. Это значит, что ты нашел себя.
